Почти двадцать лет назад

Я поздравлю себя сама за всех тех, кто почему-то ничего не сказал,
Кто-то забыл, а кто-то просто остался там.
Может, мне хотелось цепляться за кого-то, но только лишь потому,
Что мне хотелось константы в этих бешеных водоворотах.
А они сами меняются, и быстро, перестаешь понимать иногда, что происходит вокруг,
Когда слезы бывают только от радости и безграничного счастья, и вдруг
В глубине сердца оживает зубастый червяк, печаль и тоска, разочарование, боль,
И все это единое целое, сердце, ну почему же ты до сих пор никак не станешь каменным,
Сильным, невосприимчивым, чужим, не моим.
Почему же ты бьешься о стенки хрупких сосудов, так быстро, так больно,
С каждым вздохом, выдохом, нет ничего страшного, и я никогда ничего не забуду,
Почему же, Господи, почему.
Для кого-то спасибо искреннее, чистое, но мне уже страшно кого-то дальше пускать,
путь стрелы, путь до Рая, Рая не бывает там, где ты один.
Богатство мертвых - равнодушие, но почему же, сердце, ты торопишься жить.
Не надо, просто не надо, взять себя в руки, раз-два-три, тебя от противоречий раздирает,
То ли смеяться от счастья, то ли плакать от боли.
Нет, я не сплю, это просто борьба, из года в год каждый раз повторяется,
Когда кто-то родился, кто-то умрет, говорят, не привязывайся, ни к кому.
И мы с шариками гуляем по набережной, а мимо скорая едет,
Мы празднуем, а кто-то уже ушел, так всегда, лет двадцать пройдет,
И все во что ты верил, может быть, тоже, куда-то уже везут.
И это все норма, и как-то надо принять, забывать, возрождаться, дышать.
Перестань, или я рано-ли, поздно-ли, пойду и отнесу
Тебя в ломбард.